Максим Кац — об интервью Виталия Шклярова, в котором тот назвал Лукашенко «крутым мужиком», «последним из магикан», «невероятно умным» и «трепетным отцом»
«Я был удивлен, услышав те вещи, которые он сказал в интервью. <…> Самый ужасный в жизни опыт Виталий описывает в отвлеченных выражениях, а своего тюремщика Лукашенко вообще в комплиментарных.
Виталий ни слова не говорит в поддержку протестующих, зато беларуский диктатор, за пару месяцев обернувший европейскую страну в театр насилия, чьи силовики каждый день калечат людей, в его устах предстает мудрым царем, который, возможно, палку перегибает, но любит страну. Как только Лукашенко в последнее время ни называли, но до «невероятно умного, сильного и крутого мужика, которому некуда и незачем уходить» — до этого не договорилась даже российская пропаганда. <…>
Заложники в тюрьмах, покалеченные, изнасилованные дубинками, массовые пытки просто для развлечения, разрушенные бизнесы, карьеры и судьбы, наконец, убитые — это все какое-то недоразумение, эксцесс, издержка любви к родине, дело житейское, «милые бранятся — только тешатся». Именно это делает интервью Виталия по-настоящему страшным.
Если бы мы услышали все, что жертва имеет право говорить о насильнике, если бы услышали о жутких подробностях заключения, как ни странно, было бы полбеды. Потому что настоящий сталинизм и настоящий ужас — это не только пытки в застенках.
Настоящий сталинизм и ужас — это еще и угнетение воли. Когда люди, которых пытали в застенках, уже со скамьи подсудимых перед лицом неизбежной казни за шпионаж в пользу Японии разливаются в комплиментах отцу народов, любимому товарищу Сталину. Когда жертву мало покалечить — ее нужно унизить публично, растоптать, лишить человеческого облика и добиться раболепной благодарности за насилие.
Мы не знаем причин того, что стало с Виталием. Его больная мать до сих пор в Беларуси, это сильный аргумент. Ментальное здоровье крепче в СИЗО не становится. Но мы знаем главное — беларуский режим и лично Лукашенко настолько ужасны, как мы и думали. И даже хуже».
